Берлявский Л.Г. Власть и отечественная наука (1917–1941): Дис. ... д-ра ист. наук : 07.00.02 : Ростов н/Д., 2004, 552 c.
Предмет изучения – взаимоотношения власти, государственных органов и научного сообщества, формирование государственной научной политики в 1917–1941 гг. Автор сосредоточил свое внимание главным образом на социально-политическом и научно-организационном аспектах темы исследования. Проблемы внутринаучной жизни, истории конкретных наук, исследований и открытий, научных школ, философские дискуссии по вопросам методологии науки затрагивались исключительно для раскрытия вышеуказанных аспектов.
В первой главе «Власть и российская наука накануне 1917 года» дан анализ системы организации отечественной науки, государственной политики в сфере науки, участия российских ученых в общественно-политической жизни, рассмотрения вопросов науки в Государственной Думе и Государственном Совете, распада научного сообщества и уровня развития отечественной науки накануне 1917 г.
Во второй главе «Формирование концепции мобилизации науки и организация научных исследований в советском социалистическом государстве (1917-1920 гг.)» анализируются, состояние отечественной науки после октября 1917 г.; концептуальные установки представителей различных политических сил по проблемам формирования государственной научной политики; проблема саботажа деятелей науки; диалог советского правительства с Академией наук в 1918 г.; воздействие советского политического режима на организацию научных исследований в вузах; создание сети новых научно-исследовательских институтов; становление советской системы управления научной деятельностью; политическая поляризация в среде ученых в годы гражданской войны.
В третьей главе «Противоречия государственной научной политики периода нэпа» раскрыты: влияние политики нэпа на отечественную науку; изменения в системе организации научных исследований в 20-е годы XX века; взаимодействие дореволюционной и новой советской научных элит; деятельность комиссий по улучшению быта ученых; политические позиции деятелей науки; влияние государственной научной политики на российскую научную эмиграцию.
В четвертой главе «Сталинская научная политика: разработка и реализация в конце 1920-х–1930-е гг.» исследуются: формирование государственной научной политики данного периода, для которой характерны явно выраженный прагматизм по отношению к науке, рассматривавшейся как одно из средств ускоренного строительства социализма; технократический подход к научной деятельности; высокая степень централизации и директивности в системе организации научных исследований; унификация системы присвоения ученых степеней и званий; причины приоритета прикладной науки над фундаментальной; высокая степень подконтрольности партийно-государственному аппарату социально-гуманитарных наук; насаждение догматизированного марксизма в качестве единственной и универсальной научной методологии; ставка на максимальное упрощение науки; допустимость вмешательства политического руководства во все без исключения области научного знания.
В первой главе «Власть и российская наука накануне 1917 года» дан анализ системы организации отечественной науки, государственной политики в сфере науки, участия российских ученых в общественно-политической жизни, рассмотрения вопросов науки в Государственной Думе и Государственном Совете, распада научного сообщества и уровня развития отечественной науки накануне 1917 г.
Во второй главе «Формирование концепции мобилизации науки и организация научных исследований в советском социалистическом государстве (1917-1920 гг.)» анализируются, состояние отечественной науки после октября 1917 г.; концептуальные установки представителей различных политических сил по проблемам формирования государственной научной политики; проблема саботажа деятелей науки; диалог советского правительства с Академией наук в 1918 г.; воздействие советского политического режима на организацию научных исследований в вузах; создание сети новых научно-исследовательских институтов; становление советской системы управления научной деятельностью; политическая поляризация в среде ученых в годы гражданской войны.
В третьей главе «Противоречия государственной научной политики периода нэпа» раскрыты: влияние политики нэпа на отечественную науку; изменения в системе организации научных исследований в 20-е годы XX века; взаимодействие дореволюционной и новой советской научных элит; деятельность комиссий по улучшению быта ученых; политические позиции деятелей науки; влияние государственной научной политики на российскую научную эмиграцию.
В четвертой главе «Сталинская научная политика: разработка и реализация в конце 1920-х–1930-е гг.» исследуются: формирование государственной научной политики данного периода, для которой характерны явно выраженный прагматизм по отношению к науке, рассматривавшейся как одно из средств ускоренного строительства социализма; технократический подход к научной деятельности; высокая степень централизации и директивности в системе организации научных исследований; унификация системы присвоения ученых степеней и званий; причины приоритета прикладной науки над фундаментальной; высокая степень подконтрольности партийно-государственному аппарату социально-гуманитарных наук; насаждение догматизированного марксизма в качестве единственной и универсальной научной методологии; ставка на максимальное упрощение науки; допустимость вмешательства политического руководства во все без исключения области научного знания.